Более восьми с половиной тысяч километров разделяет Алексея Смирнова, оперного певца, тенора Приморской сцены Мариинского театра во Владивостоке, от родной Ветлуги. Каждый год летом он возвращается на малую родину, в один из таких отпускных дней мы встретились с Алексеем для интервью.
– Ежегодно во время летнего отпуска вместе с семьёй Вы приезжаете в Ветлугу. Что даёт возвращение в родные места?
– На малой родине отдыхаю душой, это место, где я могу взять паузу. Здесь прекрасно: природа, стены родные, которые помогают восстановиться после тяжёлого года – сезон в Мариинском театре всегда насыщенный. В Ветлуге совсем другая жизнь, поэтому мне нравится здесь отдыхать, я не могу без этого. Маме помогаем с хозяйскими хлопотами, а приезд внука привносит в её жизнь много радости.
– Расскажите о семье. Домочадцы разделяют вашу любовь к музыке?
– Моя супруга по профессии психолог, но можно сказать, что она попала в музыкальную сферу благодаря мне. Анна всегда интересовалась оперой, пела, но когда мы начали встречаться, она поступила на заочное отделение к моему преподавателю в Чувашский госуниверситет на факультет искусств, чтобы лучше понять меня, сделала своей второй профессией академический вокал. У неё прекрасный голос, меццо-сопрано, ей пригодились обе специальности: в школе она психолог, социальный педагог и преподаватель музыки. Сын у нас опероман! Ивану два года, но у него есть любимые оперные певцы и певицы, выступление которых он с удовольствием смотрит. Перед зеркалом пытается петь, подражая им. Думаю, музыкальный талант – это неизбежное. Вот такая творческая семья!
– Давайте обратимся к прошлому. Возникали мысли построить свою жизнь по-другому, не связывая её с музыкой?
– Увлечение пением и музыкой со мной с детства. В музыкальную школу поступил на класс баяна, преподавателем был В.С. Абросимов – прекрасный педагог, чуткий. Л.С. Жаркова преподавала дирижирование, с З.Л. Челышевой я влился в мир вокала, с ней ездили на многие конкурсы. Когда после школы нужно было выбирать свою дорогу, были варианты поступить куда-нибудь в иняз, выбрать более приземлённую профессию. Но я против своей природы не пошёл, решил поступать в музыкальный колледж. Прослушивался на эстрадное, дирижёрское отделение, в результате решил, что академический вокал мне ближе, хотя оперой на тот момент интересовался поверхностно, но что-то побудило меня выбрать это направление. Я понял, что не ошибся, по этому пути иду.
– Чем запомнилась работа в Ансамбле песни и пляски Российской армии им. А.В. Александрова – крупнейшем музыкально-военном коллективе, гастролирующему по всеми миру?
– Когда попал в ансамбль Александрова, чувствовал гордость за ансамбль, за страну, за себя в том числе, потому что работал в таком известном коллективе. Было приятно видеть, что у людей сохранился интерес к патриотической песне, к армии в целом. Мне понравилась сплочённость мужского коллектива, где все действительно, не голословно, стояли друг за друга. Вместе мы объехали пол-России, были в Сибири, на Урале, прокатились по городам воинской славы. И везде ансамбль ждут. Выступали в Китае, где отличная от нашей культура, другой менталитет. Китай яркий, высокий, небоскрёбный, запомнилось непонятное движение на дорогах. По кольцевым дорогам ехали машины как по часовой, так и против, велосипеды с тележками ехали поперёк. Похоже на неорганизованный муравейник, но при этом никто не сталкивается, аварий я не видел.
– Чтобы осуществить мечту – снова петь в театре, Вы сначала уходите в Московский театр «Новая Опера» им.Е.В. Колобова, потом переезжаете во Владивосток. Каким стало первое сольное выступление на большой сцене?
– На Приморской сцене Мариинского театра шёл спектакль «Ночь перед Рождеством», я тогда особым разнообразием репертуара не обладал, наш художественный руководитель предложил мне спеть партию Дьяка. Это была моя первая работа с режиссёром, я смотрел, как работают мои коллеги. Тогда Дьяка пел Всеволод Марилов, я восхищался. Первая роль моя вышла качественной, она послужила трамплином к дальнейшим партиям. Потом был и Тамино, и Хозе. Партия в опере «Кармен» –это определённая вышина в творчестве. Если Тамино из «Волшебной флейты» – лирическая партия, моцартовская, то Хозе – совсем другая музыка. Она задействует все твои ресурсы: нужно подключать и голос полноценно, и актёрское мастерство. При этом французская музыка и язык достаточно сложны. Я очень горжусь, что мне доверяют петь эту партию.
– Какие особенности своей профессии можете выделить? Есть ли партии, которые не любите исполнять?
– Над любой партией на протяжении всей жизни надо работать: даже если спел её 40 раз, ты всё равно должен подготовиться к выступлению, найти для себя что-то новое. Всегда можно сделать лучше. Нужно над собой расти, удивлять зрителя каждый раз, чтобы ему не стало скучно. На сцене много задач: ты работаешь с партнёром, знаешь, куда и зачем должен идти, оправдываешь любое движение. Что касается исполнения партий, то лирические партии, моцартовские или Россини, это, скорее всего, не моё, потому что голос более плотный. Мне нравятся оперы веристов, где человеческие чувства просто наизнанку выворачиваются, а страсти толкают героев на преступления, совершённые во имя тех, кого любят. В них можно раскрыть свой актёрский талант. Детские спектакли с удовольствием пою, вижу, как дети тепло реагируют на мои выступления. Они замечательные слушатели, всегда говорят правду, это видно по глазам. После спектакля они с тобой фотографируются, я подписываю открыточки, обнимаются, гладят мой шерстяной костюм Кота Мурыча (Кот Мурыч – герой одноимённой оперы С. Баневича, где Алексей Смирнов исполняет главную партию – авт.), и мне так приятно. При работе над большими спектаклями слышу много хороших
отзывов. Эта обратная связь для меня очень важна. Я заряжаюсь этой энергией и готов работать и для любимых зрителей.
