Домой Спецпроекты История «Родина всегда к себе тянула, как добрая и ласковая мать…»

«Родина всегда к себе тянула, как добрая и ласковая мать…»

«Родина всегда к себе тянула,  как добрая и ласковая мать…»

Продолжаем публикацию воспоминаний А. И. Ширяева из его книги «Автобиографический очерк».

После ранения с 22 декабря 1941 года по 20 января 1942 года я находился на излечении на станции Лесная под Москвой. По выздоровлении прибыл в отдел кадров Западного фронта, который располагался в Кунцево под Москвой. Так как я имел боевой опыт и педагогическое образование, меня назначали в 61‑ю армию на вновь открываемые курсы младших лейтенантов преподавателем тактики. Перед отправкой в 61-ю армию, которая находилась на фронте, ко мне неожиданно приехали отец и мать, с которыми не виделись со дня призыва в армию. С ними я провёл одни сутки, потом помог им уехать домой поездом с Курского вокзала. В тот же день я выехал поездом из Москвы на г. Белёв.

Курсы младших лейтенантов располагались в 5–6 км от переднего края в одном из сёл западней Белёва. Курсы находились в стадии их формирования. Дня через 2–3 я приступил к новой должности и стал проводить занятия, обучая солдат и сержантов, присланных с фронтовых частей, тактике за стрелковый взвод и роту. Эти люди обучались на курсах в течение трёх месяцев. По окончании учёбы им присваивали звание младший лейтенант, и они убывали в свои же части на должности командиров стрелковых, пулемётных, миномётных и артиллерийских взводов. На курсах обучалось от 1 800 до 2 000 человек одновременно. Занимались мы с ними по 12–14 часов ежедневно. Занятия проводили повзводно в оврагах, на опушках лесов, чтобы меньше быть замеченными противником. Несмотря на казавшуюся нам скрытность и рассредоточение учебных групп мы часто попадали под артилерийско-­миномётный обстрел и в ходе занятий имели потери. Вскоре нас перевели в тыл на 25–30 км. Впоследствии мы с курсантами находились всё время примерно на таком же расстоянии от переднего края, составляя резерв армии, который часто поднимался по тревоге и бросался в целом виде или частями для выполнения срочных боевых заданий по уничтожению десантов, просочившихся разведочно-­диверсионных групп или прикрывали ­какие-то направления.

На этих курсах мне пришлось пробыть два страшных года вой­ны – 1942‑й и 1943‑й. К концу июня 1943 года все курсы были подняты по тревоге и получили задачу: подготовить к прочной обороне участок шириной по фронту 5 км и в глубину до 6 км. Из курсов был сформирован стрелковый полк из трёх батальонов, и я назначен командиром 2‑го батальона. С выходом на назначенный рубеж обороны мы немедленно приступили к его оборудованию: рыли траншеи, ходы сообщения и все укрытия. Перед Орловско-­Курской битвой мы готовили промежуточный рубеж обороны на одном из предполагаемых направлений наступления немцев в полосе действия 61‑й армии.

День и ночь работали, чтобы глубже зарыться, хорошие отрыть траншеи и подготовить надёжные укрытия. За неделю работ батальон оборудовал три сплошных траншеи на фронте обороны в 2 км. Все траншеи были соединены 2‑я, 3‑я соединительными ходами, командно-наблюдательный пункт батальона, хозяйственный взвод, медпункт и пункт боепитания были в блиндажах с перекрытиями. Наша задача была: в случае прорыва немцев через первую и вторую основные полосы обороны армии, прочно удерживать рубеж своей обороны. Ни шагу назад. Мы хорошо тогда понимали общую военную обстановку на фронте, стоящую задачу перед вой­сками на Орловско-­Курской дуге и задачу перед нами, в частности. В случае прорыва немцев и через наш рубеж, командующему армией не на кого было тогда опереться, и противник мог бы развить успех по окружению всей Орловско-­Курской группировки наших вой­ск. В связи с этим мы чувствовали большую ответственность перед армией, в воздухе всё чаще появлялись самолёты-­разведчики противника.

Жили мы все в напряжении и тревоге, ожидая ­каких-то больших событий. Накануне убытия для занятия обороны заместитель по политчасти курсов предложил мне вступить в члены КПСС. Я с радостью принял это предложение и с июня 1943 г. стал сначала кандидатом, а через три месяца – членом КПСС и тем самым почувствовал ещё большую свою обязанность и ответственность перед народом.

5 июля 1943 года грянула боевая буря. Противник перешёл в решительное наступление на Орловском и Белгородском направлениях. С запада доносился непрерывно гул артиллерийской канонады, в воздухе непрерывно происходили воздушные бои. С 5 по 10 июля – время наших тревог и переживаний. Сведения поступали неутешительные. Передовые вой­ска еле сдерживают натиск противника. В тыл вывозится масса раненых и искалеченных. Ровно в 6 часов утра 11 июля наша позиция подверглась ожесточенной бомбёжке. Самолёты противника кружились над нами, отыскивали цели, пикировали и бомбили, освобождаясь от страшного груза. Одна волна бомбардировщиков сменялась другой. Адский грохот, стонала земля, через некоторое время началась артиллерийская подготовка, и под её прикрытием видим выдвижение немецких танков и пехоты. Я командую ротам: «Приготовиться к бою! Занять всем позиции! С подходом противника открыть огонь!» Сам со своего наблюдательного пункта, через амбразуру наблюдаю за приближением немцев. Командиры рот докладывают о том, что все уцелевшие заняли позиции, готовы к открытию огня. Справа и слева подразделения открыли огонь, перед фронтом батальона ухают разрывы армейской артиллерии. С приближением противники к первой траншее усиливается огонь из всех видов оружия. Вижу, что танки противника остановились, а пехота залегла. Атака противника отбита. Во второй половине дня противник после артподготовки снова переходит в атаку. Снова огромное напряжение. Вторая атака тоже отбита. С наступлением темноты эвакуируем раненых, хороним убитых. Разбираемся, что у кого осталось, пополняем запас, кормим людей. Небольшой отдых и к утру 12 июля остатками сил и средств занимаем боевые позиции. В 7.30 всё повторяется снова. Судорожно вздрагивает наша земля. До вечера мы удерживаем занимаемый рубеж, 13 июля ждём нового наступления противника. Проходит 8, 9, 10, 11 часов, а немцы молчат. День прошёл спокойно, следующий тоже. Общее наступление немцев под Орлом и Курском провалилось, но мы продолжали занимать свой рубеж ещё недолго.

Потом поступил приказ об оставлении рубежа, убытие в свой пункт и продолжения занятий на курсах. Снова прибыли в свой населённый пункт, разместились с остатками людей после боёв. Вскоре прибыло новое пополнение, и мы возобновили занятия. В конце июля вызвал меня начальник курсов подполковник А. Н. Чепрунов и объявил приказ о назначении меня начальником учебной части курсов. В мою обязанность входило обеспечение программами, учебными пособиями всех учебных групп и преподавателей, составление расписаний занятий, оформление документов на обучаемых.

В этой должности я пробыл до января 1944 года. Работу быстро освоил и с обязанностями справлялся успешно. В январе 1944 года по моей просьбе меня направили в вой­ска на должность заместителя командира 447 стрелкового полка в 397 стрелковую дивизию. Весь 1944 год в этой должности я находился на переднем крае, в боевых порядках батальонов, участвуя в наступательных боях по освобождению Белоруссии и Прибалтийских республик. Дня за три до убытия с курсов к новому месту службы к нам на курсы прибыл заместитель командующего 61‑й армией генерал-­майор Н. Е. Берзарен и вручил правительственные награды отличившимся в боях под Орлом офицерам, сержантам и курсантам. Я тоже получил орден Красной Звезды.

Ваш комментарий

Пожалуйста, введите ваш комментарий!
Пожалуйста, введите ваше имя здесь

Срок проверки reCAPTCHA истек. Перезагрузите страницу.