Там не слышны разговоры, смех, не поются песни… Лишь застыла в почётном карауле тишина. Сколько их, таких мест, на нашей земле? Известных и не очень, крупных и небольших, в больших городах и маленьких сёлах – там, где мы живём, главных и… главных всё равно.

Цикл публикаций под названием «Безмолвное эхо вой­ны» расскажет о некоторых мемориалах и братских захоронениях, в которых покоятся ветлужане, павшие на полях сражений Великой Отечественной вой­ны.

В благодарность живым и павшим освободителям этой страны от фашизма в Будапеште в конце 1940-х был установлен «Монумент освобождения». В этой публикации речь пойдёт о самоотверженном жизненном пути ветлужанина Павла Михайловича Несмелова, жестоко погибшего от рук фашистских палачей при освобождении Венгрии.

Его призвание – учить

Павел Михайлович родился 25 марта 1912 года в деревне Ионово Ветлужского района в семье колхозного кузнеца. В возрасте шести лет пошёл учиться в Галкинскую школу I  ступени, а в 1922 году поступил в Ветлужскую школу II ступени с педагогическим уклоном. Затем с отличием окончил Ветлужское педучилище. В 1932 году был направлен в Рязановскую школу, где девять лет преподавал историю в старших классах.

Желание посвятить себя благородному делу учителя пришло Павлу Михайловичу возможно под влиянием того, что его родные дяди – братья отца – Иван и Александр были учителями. Кстати, Иван Антонович Несмелов в своё время был старейшим учителем Ветлужского района. В разные годы он работал в Мошкинской, Рязановской и Галкинской школах.

О том, каким учителем был П. М. Несмелов, вспоминала выпускница 1941 года Ф. М. Якубицкая: «Павел Михайлович был любимым учителем. В то время учебников было мало. Одна книга на 8 – 10 человек. Поэтому он старался так преподнести материал, чтобы учащиеся поняли и запомнили его с урока».

Л. Д. Дмитриев, бывший директор Рязановской средней школы, заведующий Калининским районо в своей статье в «Учительской газете» писал: «П. М. Несмелов был любимым учителем для учащихся, уважаемым товарищем в коллективе педагогов, активным комсомольцем-­общественником. Высшим идеалом жизни для него был педагогический труд, а любимым учреждением – школа, в которой он работал, отдавая все силы на её совершенствование».

Перед вой­ной П. М. Несмелов поступил в Горьковский педагогический институт. К тому времени он был женат на Эдит Яновне Жагар (учитель географии Рязановской школы), они воспитывали двоих сыновей.

Дорогами вой­ны

2 февраля 1940 года П. М. Несмелов был призван в ряды РККА и направлен в г. Кострому в 408-й
тяжёлый артполк, где получил военную специальность «артиллерист-вычислитель». Затем его служба проходила в Армении в г. Ленинакане. Оттуда он писал товарищам, интересуясь жизнью школы, деревни, района. В письмах подробно описывал коллегам красоту Закавказья, высказывая своё удовлетворение тем, что ему удалось побывать в этих местах.

«Здравствуй, уважаемый дядюшка Иван Антонович!.. Живём сейчас в горах, в полной боевой готовности. В боевых действиях участия пока не принимаем… Что будет дальше со мной постараюсь сообщить… Мне очень хочется знать, как там у нас дела идут. Как школа учебный год кончила, кто остался в данный момент. Там ли Немцев, Дмитриев, Щербаков, дома ли Базаров и прочие коллеги? Если кто из них на фронте, что пишут, и может быть, знаешь адрес? Тем, кто остался, передай от меня горячий привет и пожелания успешно работать на укрепление военной мощи Родины. Скоро ведь уж и новый учебный год начнётся. Интересно, как-то вы его нынче встречаете? Ну, пока до свидания! Привет всей нашей семье. 16.7.41 г.».

Началась вой­на. Часть, в которой служил П. М. Несмелов, первое время оставалась на прежнем месте. Осенью сорок первого года она выступила на фронт. В декабре 1941 года Несмелов и его однополчане участвовали в Керченско-­Феодосийской десантной операции советских вой­ск.

Сквозь бушевавший на море шторм десантные суда при поддержке кораблей Черноморского флота к утру 29 декабря прорвались к Феодосии. Начался бой за гавань и город. В строю штурмовавших Феодосию, находился и наш земляк. В завязавшихся упорных боях с подошедшими резервами противника красноармеец Несмелов был тяжело ранен. Попал в госпиталь, откуда в мае 1942-го он вместе с другими ранеными бойцами был захвачен в плен гитлеровцами, занявшими город.

Когда Красная армия освободила Несмелова из фашистского плена, он, несмотря на увечья, пошёл мстить врагам своей Отчизны.

Фронтовые письма

«Дорогой товарищ! Если ты найдёшь это письмо, когда я буду мёртв, ты должен знать правду… Я долго отстреливался, мы держали рубеж до последнего патрона. Много истребили немцев. Отстоять рубеж не удалось. Сейчас я лежу, раненый в ногу. Тут же лежит раненый и контуженый солдат Тимофей Стефанишин. Вчера мы лежали с ним от восхода солнца до темноты на огороде, около груды дров, боясь себя обнаружить. Когда потемнело, нашли укрытую траншею. Здесь провели ночь. День 21 января тоже приходит к концу. Ни вчера, ни сегодня мы не кушали. Подняться и пойти в дом опасно – кругом немцы. На муки врагу не хочется попасть. Ждём, придут наши… Скоро ночь. Что будет впереди, не знаем. Может быть, погибну…

Я прошу тебя, товарищ, напиши письмо моему отцу и семье… Их адрес такой: Горьковская область, Ветлужский район, Галкинский с/с, деревня Ионово, Михаилу Антоновичу Несмелову.

Вот и всё. Желаю счастливо закончить вой­ну и не попасть в такое несчастье, как я. Прощай друг!
21 января 1945 г. Несмелов П. М.».

Из письма фронтового политработника – ответственного секретаря при политотделе 43-й Отдельной Красно-знамённой истребительно-­противотанковой артиллерийской Оршанской бригады майора Михаила Дмитриевича Горюнова: «Товарищи воины Красной армии! Несмелов Павел Михайлович и Стефанишин Тимофей были найдены около полузакрытой траншеи, истерзанные немцами.

У Несмелова были отрезаны уши, нос, нижняя губа, пальцы правой руки, после этого его застрелили. У Стефанишина выколот правый глаз и отрезан нос. 1.2.45 г. (Полевая почта 01805)».

Изуродованное тело П. М. Несмелова советские воины нашли 24 января 1945 года западнее деревни Надьвеньим (западный берег Дуная, в 8 километрах юго-западнее города Дунапентеле). В кармане гимнастёрки было обнаружено его последнее письмо, которое майор Горюнов вместе со своим письмом направил в редакцию фронтовой газеты «Советский воин».

В начале февраля 1945 года в адрес Рязановской средней школы Калининского района Горьковской области пришло письмо с фронта. Автором его был гвардии старший лейтенант Дмитрий Шариков. Он писал: «Михаил Антонович! Прилагаю вырезку из газеты «Советский воин» от 3 февраля 1945 года о героической смерти патриота, вашего сына Павла, замученного немцами в Венгрии. Прочтите и убедитесь, как сволочи немцы издеваются над нами.

Я, житель деревни Новоселихи Вознесенского сельсовета Шариков Дмитрий Михайлович, находился на одном с ним фронте около Будапешта. Честь и слава тебе, что вырастил такого сына – героя, патриота.

Прошу тебя, не расстраивайся и гордись таким поступком вашего сына, им гордится вся советская страна.
Примите моё почтение, гвардии старший лейтенант Шариков».

И, как опытный офицер, гвардии старший лейтенант Шариков позаботился сделать приписку цензорам, чтобы это письмо дошло до адресата:

«Товарищи цензоры, прошу пропустить эту вырезку и доставить по назначению т. Несмелову».
Так земляки узнали о трагической гибели Павла Михайловича Несмелова.

С осени 1944-го по апрель 1945 года в Венгрии погибло около 180 тысяч бойцов Советской армии. Время идёт, стирая всё на своём пути. Стирает время и память о тех, кто принёс в своё время мир в Будапешт. По данным на 2019 год, на территории Венгрии зарегистрировано 763 советских воинских захоронения периода Второй мировой вой­ны. Среди освободителей, павших на полях сражений в этой европейской стране, есть и ветлужане.

Богомолов Анатолий Павлович, 1913 г. р., д. Каменка, гв. рядовой, стрелок 2 батальона 176 сп 59 гв. Суворовской сд. В рядах Красной армии с июня 1941 г. Воевал на Зап. Ф, с марта 1943 г. на 1-м Укр. Ф, с февраля 1945 г. на 2-м Укр. Ф. В декабре 1941 г. был ранен в ногу, в июле 1943 г. получил контузию, в апреле 1945 г. тяжело ранен в бедро правой ноги, после чего проходил лечение в госпитале (ЭГ 1929). Награждён медалью «За боевые заслуги», орденом Славы III степени. Первичное место захоронения: Венгрия, варм. Пешт-­Пилис-­Шолт-­Кишкун, г. Буда, местное кладбище.

Зайцев Александр Андреевич, 1925 г. р., д. Базан, мл. лейтенант командир пулемётного взвода 682 сп 202 сд 27 А 2 Укр. Ф. В рядах Красной армии с января 1943 г. Учебку проходил в 6 учебной стрелковой бригаде г. Казани. Погиб в бою 17 декабря 1944 г. Первичное место захоронения: Венгрия, варм. Боршод, с. Некезигень, севернее 200 м.

Второва Ольга Николаевна, 1922 г. р., уроженка г. Ветлуги. Проживала на ул. Урицкого, 59, отец Николай Владимирович Второв. В рядах РККА с 1 августа 1944 г. Воинскую службу несла в эвакуационном госпитале № 3283 в звании старшего лейтенанта медицинской службы, в должности врача-­ординатора. С госпиталем прошла Украинскую ССР, Молдавскую ССР, дошла до Венгрии. 11 апреля 1945 г. поступила в ЭГ 1442 по поводу гнойного парапроктита, интоксикация после брюшного тифа. Умерла от болезни 12 мая 1945 г. Похоронена на советском участке городского кладбища г. Дебрецен, область Хайду-­Бихар. Могила № 22.

Хрушков Владимир Владимирович, 1910 г. р., уроженец г. Ветлуги. Проживал на ул. Октябрьской, 3, был женат на Вере Ивановне Хрушковой. В Красной армии с августа 1941 г. Воевал на Северо-­Западном фронте автоматчиком 84-й отдельной роты охраны штаба 27 Армии. В ноябре 1944 г. был награждён медалью «За боевые заслуги». В госпиталь ЭГ 1689 поступил 29.06.1945 г. с брюшным тифом. Умер от болезни 5.07.1945 г. Похоронен в г. Кечкемет, графство Бач-­Кишкун. Советское воинское кладбище в настоящее время единственное в городе. Комплекс состоит из братских и индивидуальных могил, центрального монумента. На мемориальных плитах указаны имена погребённых. Имеются могилы неизвестных солдат. На этот участок были перезахоронены останки военнослужащих, погибших и умерших от ран в годы Великой Отечественной вой­ны и в результате событий 1956 г., первично захороненных в других местах г. Кечкемета. Захоронение капитально отремонтировано в 2009 году.

Беляев Алексей Николаевич, 1924 г. р., уроженец д. Аманово (родители: Парасковья Алексеевна и Николай Беляевы). Колхозник колхоза им. Ворошилова, имел семь классов образования. В 1944 году был призван в ряды РККА. 7 сентября прибыл в Горьковский военно-­пересыльный пункт, а уже 8 убыл из него на фронт через г. Муром (команда п/п 55390). С 1941-го по 1947-й год в г. Муроме дислоцировалась 33-я Запасная стрелковая дивизия (бригада), которая проводила подготовку личного состава. В неё входило четыре полка. Один из них 362 зсп. В нём новобранец Беляев прошёл обучение на стрелка. В составе 33-й Запасной СБР был направлен на передовую в 41 сп 84 сд (84-я стрелковая Харьковская Краснознамённая дивизия им. Тульского пролетариата). В ноябре 1944 года был переброшен в Венгрию. Принимал участие во взятии г. Секешфехервар. 7 марта 1945 г. дивизия была переброшена в район Вилань, Н. Харыпань, Киш-­Тополца, где вела бои по ликвидации вражеского плацдарма на р. Драва (правый приток Дуная). 9 марта был ранен. Умер в этот же день от ран в 172-м медико-­санитарном батальоне (122 стрелковой дивизии). Первичное место захоронения: Венгрия, медье (прим. – область) Баранья, с. Немети. В последствии его прах был перезахоронен в административный центр – г. Печ в могилу № 144.

Попытаемся разобраться более детально, какова же фронтовая судьба П. М. Несмелова.

На сайте обобщённой базы данных «Мемориал» есть сведения о его пребывании в немецком плену.
18 мая 1942 года он был взят в плен на полуострове Крым и угнан в Румынию в концлагерь. В Румынии было 17 конц-лагерей (с №№ 1 по 17). Наш земляк попал в лагерь № 3 Галац (Индепенденца или «Независимость»). Галац – портовый город в Румынии, в устье реки Дунай. Деревня Индепенденца находится в округе Галац.
Рабочие команды и филиалы лагеря были расположены по всей нынешней Одесской области (Украина). Основным контингентом лагеря были советские военнопленные, захваченные на территории области, а также при обороне Одессы и Крыма. Всего в лагере и его рабочих командах находилось более 5 000 военнопленных и мирных граждан. Пленных заставляли выполнять каторжную работу. Заключённых подвергали пыткам, избиениям, издевательствам, часто приводившим к смерти. Заключённые умирали от непосильного труда, голода, болезней и других лишений.

О том, какой ад был устроен в румынских лагерях, рассказывал один из его узников – Левинский, пленённый в июле 1941 года и попавший в октябре в лагерь «Индепенденца» (сначала в карантин, а потом в основной лагерь):

«…Невероятные условия, которые ожидали нас, позволили приравнять этот лагерь к лагерям уничтожения врагов Третьего рейха. В этом лагере всё было предельно просто: если выживешь – твоё счастье, а если нет – таков твой рок. Изменить эти условия мы не могли.

…Эта зима обещала быть морозной даже на самом юге Румынии. Барак насквозь продувался – ворот не было. Внутри барака образовались ледяные сосульки, а затем и настоящие айсберги. Холод стал вторым врагом после голода. Согреться можно было только прыганьем, но на это не хватало сил – мы постепенно превращались в дистрофиков. Рацион ухудшался и уменьшался с каждым днём. У многих появились желудочно-­кишечные заболевания. Другим грозил конец от воспаления лёгких. С наступлением морозов начались обморожения конечностей.

В середине ноября, когда нас становилось всё меньше и меньше, нас перевели в основной лагерь, посчитав, что карантин своё дело сделал… Бараки в основном лагере были деревянными, одноэтажными, небольшими. Спали мы на полу, на стружках, вповалку рядами, тесно прижавшись друг к другу для тепла. Утром проснёшься, а сосед уже «стучит» – за ночь умер и к утру окостенел. Каждую ночь смерть забирала ­чьи-нибудь жизни. Утром мы выносили тела умерших и складывали их в водосточной канаве, идущей вдоль барака. Трупы обычно раздевали – одежда нужна живым… Раз в неделю накопившиеся вдоль бараков тела мы должны были относить метров за 100 в сторону и укладывать рядами друг на друга в специально вырытые траншеи… Мы настолько привыкли к лежащим вокруг бараков обнажённым телам соотечественников, что перетаскивание трупов казалось рядовой работой…»

Свидетельства из «Акта о злодеяниях немецко-­румынских фашистских захватчиков в лагере советских военнопленных»:

«Советские военнопленные, раздетые, голодные, истощённые и больные работали по 12–14 часов в сутки. Отстающие в работе подвергались избиению дубинками (палками). Советские люди работали на холоде без обуви и одежды, приспосабливали себе обувь из соломы, для утепления тела под рубаху набирали солому. Жандарм, заметивший это, соломенную обувь отбирал, солому из рубахи вытряхивал, а военнопленного избивал дубинкой… За невыход на работу больные военнопленные заключались в подвал на 10–20 суток без права выхода на воздух и выдачу 150 граммов хлеба и воды на сутки».

Лагерь Галац был освобождён 27 августа 1944 года вой­сками 3-го Украинского фронта. Когда Красная армия освободила Несмелова из плена, он пошёл мстить врагам своей Отчизны, воевал на территории Румынии. С октября 1944 года участвовал в боях за освобождение Венгрии. 22 декабря 1944 года был снова ранен осколком мины.

В анкете жены Несмелова Э. Я. Жагар сказано, что письменная связь с мужем прекратилась 3 января 1945 года. Обратный адрес последней весточки – полевая почта № 24415.

Согласно справочнику вой­сковых частей – полевых почт РККА, в 1943–1945 годах, опубликованному на сайте: soldat.ru, это адрес полевого передвижного госпиталя № 3465. 3465 ППГ – госпиталь, предназначенный для легко раненых. Располагался в населённом пункте Шарбогард (Венгрия). Лечебное учреждение находилось в этом районе до середины января 1945 года.

Об этом также сказано в книге бывшего начальника Главного военно-­санитарного управления Красной армии генерал-­полковника медицинской службы Е. И. Смирнова «Фронтовое милосердие» (86 стр.): «…1 400 раненых и больных, размещавшихся в ЭП № 170 и в ГЛР № 3465, двумя санитарными летучками переправили в Сексард, в госпитали ПЭП № 209 и 350 человек санитарной летучкой к исходу 18 января – в Адонь, в госпитали 46-й армии…»

Нахождение П. М. Несмелова на излечении в этом госпитале подтверждает ещё одно письмо, присланное из Челябинской области в 1967 году в Галкинский сельсовет на имя его отца М. А. Несмелова. Это письмо также датировано 21 января 1945 года и тоже подписано П. М. Несмеловым. В нём много того, что и в письме, опубликованном в газете «Советский воин», но есть и другие подробности.

«…19-го ночью, – пишет П. М. Несмелов, – пришёл приказ эвакуироваться госпиталю Горенштейна. Там я находился во втором отделении по случаю ранения спины. Раненых посадили на поезд, а меня, так как я работал в вещевом складе у сестры-­хозяйки, оставили сложить и отправить имущество. Мы работали до трёх часов ночи и, нагрузив последнюю подводу, поехали, чтобы добраться до Дуная и переправиться на тот берег. Но было уже поздно. Немцы перерезали дорогу. Нас поджимали со всех сторон пулемётами и минами, по чердакам сидели автоматчики, пришлось бросить подводу, чтобы вырваться через поле без дорог. Не вышло…»
Как говорилось в прошлой публикации, истерзанное тело Несмелова было найдено в районе западнее деревни Надь-веньим (западный берег Дуная, в 8 км юго-западнее города Дунапентеле). Предположим, что нашедшие Несмелова боевые товарищи предали его тело земле в деревне Надьвеньим. Как гласят открытые источники Минобороны РФ, в деревне Надьвеньим существовало захоронение советских солдат. В неустановленном году оно было перенесено в населённый пункт Мезефальва. Согласно военно-­мемориальному центру при Генеральном штабе Вооружённых сил РФ в захоронении № 336–786 в с. Мезефальва захоронено 423 советских солдата, известных из них 140. Среди них Несмелова установить не удалось.

Если брать в расчёт что его останки после перезахоронений или ещё каким-то образом могли оказаться захоронены в г. Дунапентеле (ныне Дунауйварош), то на территории города расположены три кладбища. На них в общей сложности захоронено 920 советских солдат и лишь 16 человек из этого числа известных. Среди них нашего земляка также нет.

Таким образом, доподлинно установить место захоронения П. М. Несмелова имеющимися возможностями не удалось. С каждым годом Мин-обороны опубликовывает на соответствующих интернет-­платформах всё новые и новые уникальные документы из фондов Центрального архива военного ведомства. Это более подробные материалы и фото о судьбах погибших и пропавших без вести, документы воинских частей, боевых операций, захоронений.Будем надеяться, что рассекреченные когда-либо данные прольют свет на место, где обрёл последний покой наш земляк. Вой­на не окончена, пока не похоронен, последний её солдат…

Поиск продолжается…

С осени 1944-го по апрель 1945 года в Венгрии погибло около 180 тысяч бойцов Советской армии. Не должна стираться память о тех, кто принёс в своё время мир в Будапешт. По данным на 2019 год, на территории Венгрии зарегистрировано 763 советских воинских захоронения периода Второй мировой вой­ны. Среди освободителей, павших на полях сражений в этой европейской стране, есть и ветлужане.

Варначёв Александр Емельянович родился в 1919 году в д. Кривцово Волыновского сельсовета. Рос Саша в большой и дружной семье, в обстановке требовательности к порученному делу, на виду у старших братьев, сестры и был воспитателем младшего Володьки. 18 сентября 1939 года Александр был призван в ряды Красной армии. Племянники Слава и Коля рассказывали, как провожали дядю Сана (так они его звали): «Провожать его приходила вся деревня. Мужики говорили, что он парень умный, сильный, не пропадёт, а бабы больше плакали, жалели его. Выехал на большую дорогу в телеге дедушко Емельян. Все туда двинулись, побежали и мы. Дядя Сано обнял нас и, сунув Коле в руку 10 руб­лей, сказал, чтобы мы помогали деду и бабе… Сел он на сено в телегу, подняв руку, помахал всем. Больше мы его не видели».

Служил и воевал ефрейтор Варначёв разведчиком в 536-м стрелковом полку 114-й стрелковой дивизии 7-й отдельной армии. Пользовался авторитетом среди личного состава взвода пеших разведчиков как хороший и опытный разведчик. Был инициативным, дисциплинированным, исполнительным, политически и морально устойчивым воином.

У разведчика Варначёва и его товарищей было, как теперь можно увидеть на карте боевых действий, участие в более 30 боевых сражениях. В одном из них он совершил личный подвиг, за который был награждён орденом Красной Звезды.

На малую родину от него приходили полные оптимизма письма с планами на будущее, но был бой 20 января 1945 года, из которого он не вернулся. Родители не сразу получили страшное известие и ждали с тревогой сына домой. Когда письма от Саши перестали приходить, сестра Анна Емельяновна написала запросы, но… уже после окончания вой­ны родителям пришло сообщение, что в списке невозвратных потерь значится имя А. Е. Варначёва: «Убит 20 января 1945 года, оставлен на поле боя у госпитального двора Козей, варм. Фейер, Венгрия».

Смирнов Михаил Николаевич, 1925 г.р, Медведовский с/с, д. Махони, ст. сержант, механик водитель танка Т‑34 1-го танкового батальона 3-й танковой Чаплинской Краснознамённой ордена Кутузова и Суворова бригады 23 тд 2 Укр. Ф. В рядах Красной армии с 1942 г. Был тяжело ранен в 1944 г. При выполнении боевой задачи 27.03.1945 г. повторно был ранен, 29.03.1945 г. умер от ран в госпитале 221 МСБ 23 тд. Награждён орденом «Отечественной вой­ны» II степени. Место захоронения: Венгрия, варм. Дьер-­Мошон-­Шопрон, г. Дьер, восточнее с. Ноденгсланд.

Пистолетов Михаил Александрович, 5 ноября 1913 г. р., д. Фёдоровское, гв. ст. лейтенант, командир стрелковой роты 309 гв. сп штаб 109 гв. сд. Погиб в бою 19.11.1944 г. Первичное место захоронения: Венгрия, с. Талношин.

Морозов Пётр Иванович, 1903 г. р., уроженец д. Морозихи, красноармеец, номер миномётного расчёта 2-й батареи 175 аминп 26 А. В рядах Красной армии с 10 сентября 1941 г. Участник боёв Ленинградского фронта. Награждён медалью «За отвагу».175-й армейский миномётный Лужский полк сыграл важную роль во время деблокады Ленинграда: участвовал в операции «Искра», затем в операции «Нева» (или «Невско-­Новгородской»). В составе 3-го Украинского фронта прошёл до Венгрии и Австрии, а после победы был направлен в Одесский округ. П. И. Морозов погиб в бою 10 марта 1945 г., особождая Венгрию. Первичное место захоронения: Венгрия, область Фейер, г. Энинг, северо-­западная окраина.