Нечеловеческие условия жизни, издевательства, тяжёлый труд, голод, холод, унижения, грязь, болезни… Всё это было суждено испытать Николаю Лемехову, студенту провинциального города Ветлуги.

Николай Лемехов был призван на фронт в 20 лет. Судя по немецкой анкете, которую фашисты вели скрупулёзно, был он рядовым, студентом, призывался из г. Ветлуги. В анкете указана только одна родственница – Надежда Лемехова, проживавшая в г. Шуе Ивановской области. Кто это? Сестра, мать, жена, тётя? К сожалению, выяснить не удалось. Судя по фото, Н. В. Лемехов был шатен, худощавый. Рост – всего 162 см. На обратной стороне анкеты зафиксированы прививки, которые фашистские врачи ставили заключённому.

Заинтересовавшись тем, что он был студентом, попыталась найти его данные во всех учебных заведениях г. Ветлуги. В этом мне помогали библиотекарь Ветлужского лесоагротехнического техникума Е. Н. Белова и бывший преподаватель Ветлужского медучилища Н. Ю. Рябкова. Проведя огромную работу, в списках студентов 1938–1941 годов студента Николая Васильевича Лемехова они не обнаружили. Оставалось Ветлужское педучилище. Обратилась за помощью в районный архив. Его заведующая Г. С. Кузнецова положила передо мной огромные папки с документами Ветлужского педагогического училища за 1937–1941 годы. Открывая их, надеялась, что найду Николая Лемехова среди его студентов. Изучила списки особенно тщательно, выбывших на вой­ну, даже просто выбывших за плохую учёбу или по состоянию здоровья, но, к сожалению, Лемехова среди них не обнаружила. Можно предположить, что он учился в другом городе.

Как гласит анкета, в плен Николай Васильевич попал 19 июля 1941 года на Псковщине – под городом Новоржевом. Псковский край стал одним из первых рубежей обороны, способствовавших замедлению вероломного наступления немецко-­фашистских вой­ск в июне-июле 1941 года. Псковщина занимала особое место в планах гитлеровских стратегов, которые ещё в декабре 1940 года собирались превратить его западные районы в трамплин для завершающего броска к Ленинграду. Согласно гитлеровской директиве, получившей кодовое название «Барбаросса», группа армий «Север», начав наступление из Восточной Пруссии, должна была уничтожить советские силы, находящиеся в балтийских государствах, затем продвинуться в направлении Ленинграда с тем, чтобы занять этот город и портовые сооружения Кронштадта.

В начале вой­ны удар врага был настолько сильным, что соединения Северо-­Западного и Западного фронтов, прикрывавшие главную дорогу на северо-­восток по линии Каунас – Даугавпилс – Остров – Псков, были рассечены, потеряли связь со штабом и начали с огромными потерями отступать. Фланги 8-й и 3-й армий оказались открытыми, а на каунасском и вильнюсском направлениях не осталось сил, которые могли бы противостоять всей массе хорошо обученных и оснащённых танковых и моторизованных вой­ск фашистов. 1 июля, всего через десять дней после начала вой­ны, немецкий генерал Вильгельм фон Лееб отдал приказ продолжить наступление в сторону Пскова. Неимоверными усилиями Красной армии удалось занять оборонительные рубежи. Яростно сопротивляясь, она отступала, неся огромные потери плохо обученных, плохо вооружённых красноармейцев. Тогда много красноармейцев погибло, многие попали в плен…

Фронт-шталаг 323 был создан в мае-июне 1941 года на территории второго военного округа Германии для приёма советских военнопленных. Первоначально постоянных строений в лагере не было, и пленные размещались под открытым небом на территории, обнесённой колючей проволокой. Первая партия военнопленных прибыла сюда в июле 1941 года. Скорее всего, Николай Лемехов попал именно в этот распределительный лагерь. В июне-июле 1942 года в его лагерных документах появляется название – шталаг 302 (2Н) Гросс Борн Баркенбрюгге. Судя по учётной карточке, он прибыл туда 22 октября 1942 года, а 28 ноября 1942-го его отправили в Норвегию – перевод без указания дат приходится на концлагерь возле Лиллехамера (военнопленных, предположительно, в конце 1942-го начале 1943 года отправляли туда морским путём в качестве рабочей силы).

Место это печально известно своим лагерем для перемещённых лиц и военнопленных, причём лагерь был построен ещё в Первую мировую вой­ну. Во вторую мировую немцы значительно расширили его территорию. Лагерь был использован, в основном, как транзитный лагерь для советских военнопленных. Условия жизни в лагерях были ужасные. Среди военнопленных в Норвегии быстро распространялись такие болезни, как дифтерия, туберкулёз, воспаление и отёк лёгких. Многие заключённые умирали от издевательств и голода. Первое время, пока достраивали бараки, пленные ютились в вырытых ими землянках по колено в воде. Они трудились на каменоломнях, строили железные и автомобильные дороги, аэродромы и военные укрепления вермахта. Фашисты-надзиратели часто избивали потерявших силы и здоровье узников. По словам бывшего заключённого, Виктора Ивановича Петрашевского, прошедшего этот ад, «везде в лагере царствовала смерть…» Умер он 29 марта 1944 года от туберкулёза лёгких, полгода не дожив до освобождения Северной Норвегии Красной армией. Похоронен в Йорстаумоене в области Оппланд.

Согласно норвежским архивным источникам, около 70 000 наших соотечественников прошли через лагерь близ Лиллехаммера, более тысячи из них похоронены на близлежащем кладбище. В могиле под номером 487 покоится ветлужанин Николай Лемехов.

Сколько их, таких красивых, умных, грамотных, перспективных молодых людей замучено в фашистских застенках. Если бы не вой­на, у Николая Лемехова была бы семья, дети, внуки… Людские потери – самые страшные потери всех стран от вой­ны с гитлеровской Германией. К сожалению, в некоторых государствах фашизм снова поднимает голову… Нельзя забывать о его зверствах, надо постоянно напоминать новым поколениям о том, какой ценой была завоёвана Победа!

Концлагеря в Северной Норвегии были настоящими казематами смерти по причине нехватки еды и одежды.